«Джаз над Волгой». «Некоторые сюжеты фестиваля».

Журнал «Джаз-квадрат», 17.05.2007.

Беседовала Ольга Коржова

 
СЮЖЕТ 3. АЛЕКСЕЙ КРУГЛОВ

 
Впервые услышав Алексея Круглова семь лет тому назад на IV Всероссийском конкурсе молодых джазовых исполнителей (Ростов-на-Дону), я поразилась его «взрослости» (или разумности) в подаче материала. Многие конкурсанты пытались в одной пьесе показать всё, на что были способны. Алексея же – напротив – отличали максимальная строгость к себе и логичность, наиболее полно на мой взгляд проявившиеся в авторской пьесе «Рыцарский турнир».

Затем я встречала Алексея в самых разных проектах, смотрела его перфомансы... И мне показалось, что основная его черта – любовь к необычному. Интересно было узнать, насколько Алексей отошел от экспериментов «аля Чекасин» и чем он занимается сейчас. Оказалось, он создает свой язык и свое направление в искусстве, которое можно назвать, как…

 
Алексей Круглов:

– Пока есть только рабочий вариант, но не хотелось бы его озвучивать. Может быть через несколько лет (смеется). Но у нас скоро выйдет сайт, на котором – если очень внимательно посмотреть! – можно найти по текстам это название. Помимо композиции, я еще работаю над техникой игры на саксофоне и приношу какие-то интересные вещи из академического авангарда (элементы четвертитоновой музыки, аккордика, сонорика…). Но на джазовом фестивале такое не покажешь.

 
– А что уже показано?

–  Несколько литературно-музыкальных постановок. Например, «Анти-герой не нашего времени», где соединяются стихи поэтов разных эпох –  Пушкина, Лермонтова, Высоцкого, Есенина, Талькова… Такой музыкально-поэтический коллаж, где музыка является не дополнением к поэзии, а полноправным действующим лицом. Еще была любопытная постановка «Азиатская сторона» (из истории России), где я использовал исторический материал, причем – абсолютно разнообразный – Олег Платонов, Карамзин…Это не джазовая музыка, а импровизационная. Пели народники, роль дьявола была специально отведена актеру «Театра на Юго-западе» Валерию Долженкову. Таинственное звучание композиции придавало необычное сочетание инструментов – арфа, вибрафон, туба…

 
– Ты по натуре своей «ломатель» или «созидатель»?

– Конечно созидатель. В свое время Герман Лукьянов считал меня «разрушителем». Когда пять лет тому назад он меня позвал в свой ансамбль, я предварительно пригласил его на авторский концерт. По окончании Герман Константинович подошел в полном недоумении от услышанного и попросил вернуть ноты, сказав, что не сможет сотрудничать. Позже мы несколько раз с ним встречались на джемах, на вечере памяти Соболева, в «Реставрации» играли с Джеймсом Сполдингом… И в какой-то момент ему, вероятно, понравилась моя традиционная манера. Он позвонил и сказал: «Вы уже не разрушаете, а созидаете, так что давайте попробуем что-то сделать вместе». И мы играем уже полтора года.

 
– Сегодня есть такое понятие, как импровизационная музыка, которую ты назвал «не джаз». Так кто ты?

– По сути своей я не джазовый музыкант. Сначала я получил академическое образование, потом джазовое. У нас есть разные программы: и авангардной, и традиционной музыки. Есть, к примеру, «Посвящение Чарли Паркеру». Но – что самое интересное – после концерта критики сказали: «О, здесь мало авангарда, Круглов уже не тот!» А иногда после авангардной программы руками разводят: «Что-то Круглов перестал играть традицию!» Просто я играю то, что мне нравится – когда джаз, когда классику. Но больше всего времени я отдаю своей музыке, которая с элементами джаза, но не джазовая.

 – А какие элементы джаза ты считаешь приемлемыми в своей музыке?

– Все, которые идут от души. Это могут быть и какие-то традиционные последовательности, и стилистические коллажи. Ради достижения какой-то идеи, вызванной определенными чувствами, можно в одной композиции использовать такие разные стили, как рэп, джангл, свинг, фри… Но тем не менее это все представляет единое пространство, в котором коллаж – не самоцель, а средство донесения главной идеи. У нас есть композиция, посвященная Владимиру Высоцкому. Она навеяна его известной песней «Парус». Основная тема сделана в народном духе. Композиция двухчастная, идет около 20 минут. Если ее разбирать, то 1-я часть – в стиле свинг, 2-я – фьюжн, где переворачивается всё на 180 градусов: басовые мелодии становятся темой и наоборот. Но, тем не менее, на протяжении всей всего музыкального целого сохраняется «нерв» Высоцкого. И в первой, и во второй частях темы проходят определенные этапы развития: ломаются и вновь создаются, а в конце исполняется главная тема, которая у некоторых ассоциируется с духовным песнопением.

 
– Не думаю, что сегодня можно создать «новый язык».  Скоре это будут (и есть!) некие клиповые или пазловые системы формирования музыкальной мысли и составления некоего целого. Просто используются современные технологии в купе со словом и звуком.  Другое дело, если говорить об исконной сущности музыки, оперирующей звуко-образами? То есть о звуковом языке, в котором есть узнаваемые слова, складывающиеся в предложения – фразы – музыкальную речь… Мне кажется, это один из самых серьезных вопросов сегодня к джазу – отсутствие этой речи. Или – если угодно – не внимание к ней. На первый план выступает технология, на второй – образная сторона. Не случайно многие джазовые музыкальны стали обращаться к классической музыке, по-своему интерпретируя уже готовые образы. Вероятно, поэтому так сложно давать названия пьесам, проще писать «посвящения»… Кстати, а как у тебя проходит творческий процесс?

– По-разному. Иногда что-то наталкивает.

 
– Споткнулся, очнулся… (смеемся). Я знаю, что у многих музыкантов композиции получаются в результате занятий. Садится поработать над техникой и вдруг – «зацепился» за какую-то последовательность. И тут же: «О, из этого можно сделать пьесу!» Для меня это нонсенс. А для тебя?

– Для меня это нормально. Я приветствую любые формы озарения. Обычно я сажусь за фортепиано и что-то начинаю играть, если есть настроение, а потом оформляю это в ноты. Но если надо за час написать какую-то пьесу – это без проблем. Потому что это моя профессия.

 
– Ну, а планов громадьё?

– Планов очень много. Мы сейчас с ребятами из МХТ делаем спектакль по Маяковскому, играем с моим «Круглым Бендом» традицию. Участвует в проектах и папа – он очень хорошо поет, читает стихи. Иногда мы приглашаем актеров, студентов театральных училищ или других исполнителей, если это нудно для воплощения каких-то задач…

 
– Иными словами, ты  всеядно – интеллектуально, литературно-поэтически театрализованно-наполненный не джазмен (смеемся).

–  Про меня как-то так и написали: «Он и джазмен и анти-джазмен».