| 10-летие «Круглого Бенда» в рамках «Джаз.Ру: новый звук» |
Статья Кирилла Мошкова о концерте «Круглого Бенда»
13 марта в рамках «Нового звука» состоялось первое из двух выступлений авторских проектов саксофониста Алексея Круглова. 30-летний композитор и лидер нескольких проектов, объединённых названием «Круглый бенд» («Бенд» — это не опечатка, это Алексей так пишет принципиально) в марте отмечает 10-летие своего ансамбля, и этой тематике посвящены оба его выступления в «Новом звуке», и 13, и 27 марта. 13-го Круглов показал основное ядро «Круглого бенда»: это квартет (он сам плюс пианист Ренат Гатаулин, контрабасист Дмитрий Толочков и барабанщик Олег Шунцов), сыгравший программу, сходную с той, что записана на альбоме Алексея Круглова «Music of Anxiety» (SoLyd Records, 2008). Нам случалось до концерта слышать опасения, что Круглов представит какой-то радикальный фри-джаз; опасения эти не оправдались — программа «Круглого бенда» не может быть названа мэйнстримовой, и слуховой комфорт слушателей тут явно не ставится во главу угла, но называть эту музыку радикальной или деструктивной сложно. Экспрессивные, размашистые темы Круглова чётко структурированы в композиционном плане, развиваются весьма логично (хотя зачастую и очень напористо), и главное — это развитие ясно читается и понимается публикой, пусть иногда и царапает уши наименее подготовленной части аудитории (Алексей никогда не отказывает себе в запредельно интенсивном и экстремальном звукоизвлечении на саксофоне, хотя оно всегда оправдано композиционой логикой).Ещё один характерный элемент программы «Круглого бенда» — стихи лидера, которые он иногда читает прямо внутри звучащей музыкальной ткани. Рубленая, рваная ритмика коротких строк выявляет отчётливое влияние раннего Маяковского (до того периода, когда поэт-футурист, выражаясь словами Варлама Шаламова, «принёс хорошую поэзию в жертву плохой политике»), но эта стилистика, сложившаяся до 1917 г., возможно, подходит русскому фри-джазу органичнее, чем пространные строфы шестидесятников — как нью-йоркскому фри-джазу подходила настырная речитация Лероя Джонса (будущего Амири Бараки) с его «Black Dada Nihilismus». «Мажем, неофит снова скажет/ Поиск слова важен» — декламирует Круглов; что в музыке, что в её соединении с поэзией его поиск и есть постоянный поиск слова, неважно — вербального или музыкального.
|
