Журнал «Полный Джаз», Выпуск # 39 (324) - 1 ноября 2005 г.: и с полей доносится...Ирина Коростелева,
Архангельск

29 октября горстка убежденных «революционеров» джаз-группы «Архангельск» при поддержке широких народных масс в лице Архангельской любительской капеллы доказала всем пришедшим в Малый зал Поморской филармонии сомневающимся и сочувствующим, что «Свиридов и современный джаз» в одном концерте - это возможно!
К происшедшему оказались причастны не только некоторые креативно мыслящие чиновники комитета по культуре Администрации Архангельской области и упомянутой уже Поморской филармонии, но прежде всего - служители Свиридовского института из Санкт-Петербурга. Оные известны своей искренней преданностью делу сохранения творческого наследия Георгия Васильевича Свиридова и сохранению великой русской традиции хорового пения. Именно в рамках затеянного ими и катящегося в эти месяцы по стране музыкального фестиваля «Всероссийские хоровые ассамблеи», посвященного 90-летию со дня рождения выдающегося композитора, и стало возможным упомянутое событие.
Из достоверных источников было известно о сепаратных переговорах, проведенных в поморской столице еще в дни «Апрельских джазовых тезисов». В них участвовали авторитетный питерский музыковед Александр Белоненко (он же - основатель Свиридовского Фонда) и директор Архангельского фонда развития джаза Владимир Туров. Чуть позже г-н Туров привлек к заговору небезызвестного в академических музыкальных кругах Архангельска и Санкт-Петербурга хорового дирижера Владимира Максимкова.
Впрочем, предпосылки этого примечательного, с точки зрения собравшихся, концерта-mix, возникли задолго до рекламных объявлений о месте и времени встречи музыкантов.
Так, еще фестивальной осенью 2003 года московский обозреватель г-н Митропольский предупреждал о том, что все самые интересные музыкальные явления часто происходят в пограничных областях, на стыке разных жанров. Спустя год г-н Бутман с товарищами в присутствии многочисленной аудитории архангелогородцев позволил себе покуситься на заветные творения самого Петра Ильича Чайковского! И ведь сошло с рук!
Месяц назад ансамбль «Восток-Север» и джаз-группа «Архангельск» продемонстрировали в очередной раз, что мысли Владимира Петровича Резицкого о благотворном влиянии музыкального фольклора на джаз не только не забыты, но и творчески развиваются.
Буквально накануне концерта, в пятницу вечером, г-н Белоненко при содействии заинтересованных во всяких новшествах архангельских музыкантов и друзей-библиотекарей таки прочел публичную лекцию в областной научной библиотеке им. Добролюбова, обнародовав при этом небезынтересные факты из жизни Георгия Васильевича Свиридова и музыкальные иллюстрации из личных архивов.
Вот вам и результат!
Не исключено, что не все певцы-любители были уверены в благоприятном исходе развивающихся событий. Оно и понятно: одно дело отработать собственный концерт, а тут ввязались в «предприятие» просто на грани фантастики. Ну, ладно свои архангельские музыканты, куда ни шло - знакомые личности. Но этот саксофонист - Алексей Круглов, мало что москвич, да ведь совсем мальчишка, и неизвестно, что от него можно ожидать, да и слышали-то его у нас всего пару раз. Впрочем, с началом второго, совместного с джазменами, отделения концерта, было уже не до сомнений.
В экспозиции было все простенько, без затей: вроде вот из-под рояля поземка заметает, несмелая и даже не слишком колкая такая, но все же дело - к зиме. Город пустынный, там – «улица, фонарь, аптека...». Прорвалось у саксофона жалостливое есенинское «Ты запой мне ту песню, что прежде напевала мне старая мать…» - и тут же вновь рассыпалось в тревожную сумятицу голосов просыпающегося города. Прозвенели в рояле нежнейшие колокольца из детства, контрабас батюшкиным голосом добродушно вразумил босоногого сорванца, треугольник высветлил утреннюю изморозь на мостовой… Какое, впрочем, мне - горожанину - дело до всех этих сантиментов?
«Веселимся, кружимся, хороводом тешимся, мальчики да девочки, ясные звездочки…» - в полотняно-кружевное песнопение капеллы альт-саксофоном легко вплетается вольная нить вальса. Боже, сколько счастья в этом кружении! Но только ли от счастья кружишься ты столь стремительно? Ведь счастье - такой мираж, такая иллюзия! Эй, парень, держись! Сердцебиение барабанов все возвращает на круги реальности - нестерпимо жесткой и бескомпромиссной.
…Некоторые слушатели пытались на мысли музыкантские реагировать реактивно, да не тут-то было! Тут таким размашистым мазком работа шла - дух захватывало! Однако о деталях и нюансах ювелирной степени шлифовки тоже не забывали. От контрастов повествования душа взлетала под купол старой кирхи и замирала там: то от счастья за деревенскую девчонку, кружащуюся под звуки городского танца-вальса; то от сострадания русскому мужику, не ведающему порой, что творит, а потом страдающему безмерно-бесконечно.
По-юношески безоглядная легкость в головокружительном вальсе у Алексея Круглова переходила в едкие комментарии очевидца постперестроечных реформ. Его простые предположения и вопросы, и, казалось бы, лежащие на поверхности ответы каждый раз неожиданно транспонировались в новые и новые размышления. Порой казалось, вот-вот сорвется саксофонист с дыхания, споткнется, не договорит что-то важное. А он с силой, одному ему ведомо откуда берущейся, доводил свои мысли порой до абсурда, а потом, идя от противного, поражал многоплановостью доказательств и неизменно находил понимание в высказываниях собратьев по цеху.
Убийственно саркастичные марши и маршики Олега Юданова представляли преисполненную благородных порывов толпу «комсомольцев, идущих на демонстрацию только потому, что они комсомольцы». Причитала-плакала Катя Зорина «Снежки белые», и понятнее понятного становилось, что через боль сердечную, и не как иначе, «так вот песня и родилась». Не выходя на первый план, связывал, примирял разноголосицу настроений и мнений пианист Владимир Туров, готовый поддержать каждого солиста, сколь бы спорным он ни был.
Мудро и рассудительно высказывались гитара и контрабас - эхо из глубин каких веков в музыкантской крови Тима Дорофеева и Николая Клишина? Ведь они, как те поморы, суеты не терпящие, делали свое дело уверенно и основательно, и после их соло снова во что-то верилось.
Чего не было, так это сладкоголосого хэппи-энда. Да, меня мощно «загрузили» по самую макушку, в лучших российских музыкальных традициях. Второй день и вечер в мозгу кульминационное фортиссимо, а на языке: «…Высоко-высоко и тонко ветер песню вывел, она - все о том, как жила девчонка, за рекой, за Шексной…»
Музыковеду Александру Сергеевичу Белоненко предстоит еще разбирать все состоявшееся «по косточкам» (благо команда звукозаписи Николая Ковалева уже сработала на «ять») и записывать исторические хроники.
Но уже так случилось, что композиторская, человеческая мудрость Свиридова объединила помыслы щепетильного академического хора и дерзких джазистов и невольно преподнесла нам шикарный подарок - нерукотворное полотно их совместного творчества, прекрасное по чистоте замысла, тонкое и грандиозное по исполнению, ясное по чувствам от услышанного.
Мне чертовски приятно осознавать, что Свиридов и джаз - это все-таки возможно, и помнить, как бурными овациями в завершение концерта слушатели подтвердили: «Октябрьская джазовая революция в Архангельске свершилась!»
Ирина Коростелева,
Архангельск