• Фрагменты интервью Алексея Круглова в специальном выпуске журнала «ДжазРу», посвященного фестивалю «Усадьба.Джаз». Первая публикация - журнал «Джаз.Ру», #3-2009 г.

Беседовал Кирилл Мошков 

 

— У нас сейчас абсолютно новая программа. Герман никогда не стоит на месте, и вслед за альбомом, вышедшим год назад, наш репертуар довольно резко поменялся. Обычно после выхода диска композиции с него постоянно играют на концертах, иногда даже в течение нескольких лет. Герман этого не допускает. Нам с трудом удалось уговорить его сыграть старую его пьесу, которую он написал лет пять или шесть назад на тему «Эй, ухнем». Всё остальное — новое...
...Композиции действительно очень интересные. Буквально позавчера мы играли концерт в Клубе Игоря Бутмана, два отделения — всё разноплановое, с разными настроениями, и даже есть кое-что с элементами атональности, что мне очень нравится. Новая программа очень обширна, даже сложно будет выбирать те 6-7 композиций, которые нужно будет сыграть на фестивале. Что касается каких-то композиторских нововведений, то чего-то совсем нового от Германа вряд ли нужно ждать: он продолжает разрабатывать свою гармоническую систему, которая в плане формы уходит корнями в академическую музыку, а в плане гармонических последователей — в джаз, в музыку Джона Колтрейна и Телониуса Монка, его любимых композиторов.

 

Алексей, за сорок семь лет работы Германа Константиновича на московской джазовой сцене у него сложилась репутация очень сильного лидера, с которым непросто работать. Вы, нынешние участники «Каданса», как себя ощущаете рядом с таким музыкантом?

 
— Что касается меня, то со мной ситуация необычная. Герман давным-давно приглашал меня в свой ансамбль, а я тогда сделал ответный ход — пригласил его на свой концерт. И, послушав этот концерт, он понял, что я — не для его ансамбля. Спустя несколько лет (четыре или пять) Герман услышал на джеме, как я играю джазовые стандарты, и снова позвал меня к себе. Естественно, если бы тогда, за пять лет до этой второй встречи, я согласился — я теперь на многое по-другому бы смотрел. Просто у меня самого многое поменялось за это время. Работая у Германа, я очень многое черпаю из его идей, и он сам даёт мне мудрые советы, что очень важно. И, вы знаете, он прислушивается и к нам тоже. Вообще у нас — нормальная музыкантская семья. В ансамбле весёлая обстановка, дружественная атмосфера и, кстати, часто возникают творческие споры — в чём-то мы бываем не согласны с Германом, в чём-то — он с нами, и мы ищем и находим точки соприкосновения. По сути ведь (по крайней мере, что касается меня), мы с ним — абсолютно разноплановые музыканты: он не приемлет авангардного пути. Но, непостижимым образом, мы с ним сотрудничаем, и это интересно. Я пытаюсь разнообразить музыку Германа, внести в неё какой-то контрапункт: где-то — атональным звучанием, где-то — так сказать, неожиданно тональным.

 

Устраивает ли вам Герман Константинович свои знаменитые «разборы полётов» после концерта?

 

— У нас раньше была такая практика. Но потом получилось так, что мы сыграли несколько очень удачных концертов, в том числе концерт в городе Запорожье 11 декабря, который Герман считает лучшим концертом «Каданса» за последние несколько лет . И после этих концертов «разборы полётов» как-то прекратились. Напротив — я был даже поражён тем, что после этих удачных концертов Герман нас собирал и поздравлял, мы обнимались, он говорил нам какие-то восторженные слова, что было неожиданно. Но мы с ним по-прежнему постоянно обсуждаем музыку по телефону, иногда по несколько раз в день (смеётся).